Свод принципов работы с малыми историческими находками, Portable Antiquities Scheme (PAS), предполагает, что обладатели металлоискателей а) исследуют только верхние слои почвы, причем нарушенные - например, пахотой; б) имеют разрешение на разведку от владельца земли; в) сообщают о находках в органы власти. Эксперты из музеев или других организаций оценивают рыночную стоимость предмета и объявляют ее тому, кто сделал находку, и владельцу земли, если это - разные люди. Далее удачливый любитель может либо продать артефакт, либо оставить его себе. Данные о нем остаются в специальной базе данных, которой могут пользоваться все желающие.
Как показала практика, программа PAS работает достаточно эффективно: в год британцы добровольно регистрируют 50-60 тысяч находок. Среди них попадаются действительно уникальные вещи, например, золотая чашка из Ринглмира, которую Британский музей купил в 2001 году за 270 тысяч фунтов стерлингов (около полумиллиона долларов) у счастливого владельца земли и металлоискателя. В основном, разумеется, PAS регистрирует находки попроще: монеты, мелкие украшения, клинки. Их скромность и относительная дешевизна на рынке антиквариата не умаляют их исторической и культурной ценности.
Отметим, что предметы вроде чашки из Ринглмира, серебряных и золотых монет, ювелирных украшений, содержащих не менее 10 процентов драгоценных металлов, должны регистрироваться в обязательном порядке по закону о кладах (Treasure Act). В отличие от россиян британцы не должны непременно сдавать такие находки государству, но они должны о них заявить.
Организации, опекающие PAS, разумеется, не могут полностью положиться на добровольных помощников и пытаются отловить мелкие артефакты на аукционах, особенно таких, как eBay. Если их продавцы не могут предоставить документы, объясняющие происхождение этих предметов, то лоты должны быть сняты с торгов.
Попадающие на аукционы предметы старины, происхождение которых неизвестно, являются большой головной болью музейщиков и профессиональных археологов. Но это - только верхушка айсберга. Разумеется, львиная доля предметов, поступающих на серый и черный рынки антиквариата, никогда не попадает в поле зрения экспертов белого рынка. Эти находки сделаны в ходе незаконных раскопок.
Английская разновидность "черных археологов", добытчиков нелегальных древностей, называется "ночными охотниками": они часто промышляют в темное время суток. Они, как правило, хорошо знакомы с местностью, ясно представляют себе потенциал участка, умеют быстро копать и быстро бегать. Для того чтобы быть хорошо знакомым с местностью, большого ума не требуется: они просто следят за тем, где ведутся нормальные, профессиональные работы. Если археологи копают римскую виллу, то очевидно, что металлические предметы будут попадаться там довольно часто. "Ночной охотник" может пройтись с металлоискателем, фонарем и лопатой как по раскопу, так и рядом с ним. В обоих случаях для ученых итог будет одинаков: исторический контекст нарушен, пропали недели и месяцы работы. В абсолютном большинстве случаев контекст бывает важнее находки.
Широкое распространение программы PAS должно было несколько сдержать пыл "ночных охотников" или, хотя бы, обнаружить в их числе сколько-нибудь совестливых людей, чтобы вывести их из игры. Однако этого не произошло, и теперь Британский музей вместе с другими институтами, опекающими PAS, будет добиваться ужесточения закона о кладах и других родственных актов Британская практика сотрудничества с вооруженными металлоискателями поисковиками не может не восхищать. Да, она уязвима, но 50-60 тысяч зарегистрированных находок в год - это огромная цифра. В России такой практики нет, и, как бы нам того ни хотелось, она появится еще очень и очень нескоро. К тому же, наши "черные археологи" совсем не так стеснительны, как их британские "коллеги": они не стесняются работать при свете дня. Те наши читатели, которые работали в официальных экспедициях, наверняка не раз собственноручно отгоняли таких копателей прямо от своих собственных участков.
Добровольное сотрудничество профессиональных археологов с любителями в нашей стране, наверное, - дело какого-то очень отдаленного будущего. Да, на науку выделяется мало средств, и археологам еле-еле удается обустроиться, и вообще все всегда плохо. Но если бы хоть немного сил можно было регулярно тратить на разъяснение обычным людям, чем важны профессиональные раскопки и чем губительны любительские, то, может быть, ситуация начала бы медленно, но меняться к лучшему.

Юлия Штутина