Мы продолжаем разговор о рынке антиквариата, и в этот раз речь пойдет о том, из чего складывается цена на произведения искусства. Мы рассмотрим этот вопрос на примере русской живописи, так как в настоящее время это самый бурно развивающийся сегмент современного арт-рынка, феномен которого вызывает множество противоречивых мнений.

Высокая цена антиквариата отнюдь не определяется его художественным качеством
Мы имеем в виду внезапно возросший интерес собирателей к русскому искусству, и, как следствие - резкий ценовой рывок, как на произведения мастеров первого ряда, так и на работы второстепенных художников. Это действительно невероятно, особенно, если вспомнить, что еще в 2001 году на Christie`s русское искусство было лишь приложением к аукциону традиционного английского серебра и объектов искусства. Теперь же ведущие мировые аукционные дома Christie`s и Sotheby`s проводят русские торги с периодичностью два раза в год, и ни одни не обходятся без сенсаций. Цены на картины русских мастеров выросли в десятки раз, и продолжают расти до сих пор.
Аналитики в один голос утверждают, что русское искусство имеет самую большую инвестиционную привлекательность среди всех художественных объектов, представленных на арт-рынке. С ними спорят "независимые" эксперты, утверждая, что русское искусство вторично, провинциально, и не имеет особой художественной ценности. Что же касается рыночного успеха, то якобы это временная тенденция; рынок раздут, как мыльный пузырь - и очень скоро он лопнет, разорив тех, кто вложил в него миллионы.
У каждого опытного коллекционера на сей счет имеется свое мнение, но человеку, недавно вступившему на рынок антиквариата, очень трудно разобраться во всей этой разноголосице. Всякого инвестора, в первую очередь, волнует судьба его инвестиций, а потому попробуем разобраться в том, что такое рынок антиквариата вообще, и, в частности, рынок русской живописи. Во-первых, заметим, что цена художественного произведения и качество живописи - два разных понятия, зачастую не связанных между собой. Мы уже знаем, что равномерно закрашенный холст (при взгляде на который даже не специалист поймет, что ни о какой живописи тут и речи нет) может стоить сотни тысяч долларов. Это, конечно, говорит о том, что художественное мастерство не значит ничего - просто в ценообразовании на арт-рынке оно вовсе не является определяющим.
До конца 1980-х гг. на международном антикварном рынке было только два признанных русских бренда - иконы и русский авангард, иными словами, то, что прочно вошло в мировую историю искусства. Интерес к этим двум таким разным направлениям культуры вполне закономерен. Запад ценит либо то, чего у него нет и никогда не было (например, иконопись, которую Россия унаследовала напрямую от Восточно-Римской империи - Византии). Либо то, что подчеркивает родственность культурных исканий - авангард, который перекликается с модернистскими течениями западной живописи (причем, как мы уже упоминали, русские авангардисты оказались гораздо радикальнее своих европейских коллег).
Что же касается интереса к нонконформистам, концептуалистам и другим, то он возник после падения "железного занавеса" и начала перестройки. Западные собиратели платили на аукционах сотни тысяч долларов за произведения Брускина, Кабакова, Пурыгина, в то время как первоклассная антикварная русская живопись стоила наравне с западными художниками средней руки - в пределах нескольких тысяч долларов. Но то была конъюнктура момента: антитрадиционалистские искания современных художников воспринимались как альтернатива генеральной линии советского искусства (читай - самому советскому строю).
С развалом СССР и внутренним экономическим кризисом круг людей, которые могли бы покупать русскую живопись, резко сократился. Это были либо разбогатевшие эмигранты (например, Никита Лобанов-Ростовский, собравший великолепную коллекцию театральной живописи), либо состоятельные нью-йоркские "дантисты" русского происхождения, которые могли позволить себе заплатить 30-40 тысяч долларов за работу Репина, Айвазовского или Маковского. Отечественные же собиратели в то время занимались другими делами: растаскивали лучшие куски, оставшиеся после СССР, устраивали финансовые аферы, разбирались друг с другом - словом, накапливали первоначальный капитал, так что на этом этапе им было не до живописи.
На международном художественном рынке в то время единственным востребованным отечественным брендом оставался авангард. Иконопись же резко подешевела: с падением железного занавеса заграницу хлынул целый поток икон, причем вполне легально. (Многие еще помнят громкие уголовные дела времен СССР, телевизионные передачи и газетные статьи о фарцовщиках, спекулянтах и прочих "джентльменов удачи", которые скупали в деревнях "доски", и с риском для свободы и здоровья переправляли на Запад). Авангард, таким образом, остался в одиночестве, и именно на 90-е годы приходится основной вал фальшивок авангарда, и волна связанных с этим скандалов. Хотя, справедливости ради надо отметить, что скандалы случались и раньше: так например, известный специалист по русскому авангарду Андрей Наков пытался в 1980-х гг. устроить выставку Михаила Ларионова в Париже; эксперты, посмотрев на работы, схватились за голову: там не было ни одной подлинной картины! Впрочем, тот скандал удалось хорошо "забыть", и неспроста: эти же работы лет через 20-25 могут принести неплохую прибыль.
Но вот закончились смутные 90-е, и взоры богатых людей (кому удалось выжить и остаться на свободе) обратились в сторону отечественного антикварного искусства. Тогда оно еще не было столь инвестиционно привлекательным, как теперь, да и вряд ли собиратели рассчитывали на серьезную выгоду. Как нам кажется, дело в другом. Достаточно вспомнить фрагмент из романа В. Пелевина "Generation П", когда Вовчик Малой говорит Вавилену Татарскому: "…за каждыми бабками стоит какая-то национальная идея… ведь не могут за бабками стоять просто бабки". Собирание русского искусства и есть придание "национальной идеи" своим нефтедолларам, или, как красиво говорят арт-критики, "патриотическая составляющая". Однако не стоит думать, что это чисто русское изобретение. Любая уважающая себя нация (разумеется, имеющая для этого уважения соответствующие финансовые возможности) с удовольствием покупает свое собственное искусство. Например, китайские аукционы, проходящие от Гонконга до Лондона, дают гораздо большую выручку, чем русские торги. А там продается не только традиционное китайское искусство, но и последователи советской художественной школы, а так же представители поп-арта. И это при том, что в Китае меньше, чем у нас, супербогатых людей.
Таким образом, спрос определил предложение. Сейчас русской живописью торгуют не только на Christie`s и Sotheby`s. Например. английский аукцион MacDougall`s специализируется исключительно на русском искусстве, и в этом году его доля на рынке русского искусства достигла 8%. Русские торги проходят в Скандинавии, Германии и Франции, причем уходят почти все работы - и большинство с превышением эстимейта. Правда, упал спрос на авангард, но это и неудивительно: такое количество скандалов, связанных с подделками, отпугнет кого угодно. Впрочем, сейчас количество авангардистских фальшивок постепенно сходит на нет, так как просто не имеет смысла подделывать то, что не продается.
Вообще же в мире искусства существует общепризнанное мнение, что художественный рынок испытывает подъем в те периоды, когда люди чувствуют себя уверенными в будущем. Бурный рост рынка русского искусства в последние годы говорит о том, что Россия действительно вошла в полосу стабильности.
Из всего вышесказанного можно сделать следующий вывод. Высокая цена произведения отнюдь не определяется художественным качеством - на ценообразование влияет множество посторонних факторов. Учитывая их, можно предсказывать падение или рост, и в соответствии с этим, вкладывать деньги.